Российская нация не может определиться с “Законом о российской нации”

Начало 2017 года ознаменовалось продолжением дискуссии о целесообразности принятия “Закона о российской нации”. 15 февраля Комиссия Общественной палаты РФ по гармонизации межнациональных и межрегиональных отношений в лице Иосифа Дискина заявила о том, что будет «биться за то, чтобы та идея… о законе о российской нации стала не декларацией, а реальным фактом».

Иосиф Дискин 

Необходимость, по выражению Дискина, “биться” за принятие закона, наводит на мысль о том, что в российском обществе пока не сформировался консенсус в его отношении.

Так, одновременно с Иосифом Дискиным, на тему этого законопроекта высказался и первый зампред синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Александр Щипков. Он считает, что концепция академика Валерия Тишкова, положенная в основу “Закона о российской нации” вредна и не должна стать его идейно-научным основанием.

Александр Щипков 

«Концепция В.А.Тишкова (В конце января 2017 года в «Независимой газете» вышла статья академика В.А. Тишкова «Что есть нация. В поисках российской идентичности», Щипков считает, что она может стать “концептуальной рамкой” для “Закона о российской нации” - прим. ред.) будет способствовать дальнейшему табуированию темы русской национальной катастрофы и геноцида (Таллергоф и Тирезин, гражданская война, Великая Отечественная война, распад СССР, дерусификация Юго-Восточной Украины и др.). Прием данной концепции приведет к реализации доктрины "мира как сообщества регионов" и распаду единых национальных пространств Российской Федерации».

<...>

«В общем, обнародованный проект "российской нации" явно не схватывает существующие реалии, плохо вписывается в пространство носителей русского языка, культуры и русской формы православия (русский мир). "Российская нация" имеет смысл только как синоним русской – но тогда, признаться, неясно, зачем без необходимости умножать термины» - пишет Щипков в статье на сайте "Ум+".

В то же время, пока в обществе разгорается жаркая дискуссия о целесообразности принятия закона и о приемлемых версиях его конкретного содержания, люди, отвечающие за этническую проблематику в российском парламенте, уже запустили рабочий процесс по обсуждению и подготовке конкретного документа. 30 января 2017 года глава комитета Госдумы по делам национальностей Ильдар Гильмутдинов сообщил о создании рабочей группы, которая подготовит предложения по разработке законопроекта о российской нации.

Ильдар Гильмутдинов

«Создана рабочая группа по подготовке предложений о правовом акте по обеспечению единства российской нации. Мы определили пока график проведения совещаний. Определено, что будет обсуждение, если выйдем на некие документы, весной. В том числе одно из обсуждений этого правового акта будет в Казани в мае, как предполагается», - цитирует депутата ТАСС.

Гильмутдинов заявил, что в состав рабочей группы, вошли 27 человек. По его словам законопроект станет «неким документом, который бы объединял нас как политическую нацию, как гражданскую нацию». «Чтобы понимать, что мы разные, разные культуры и традиции, но страна у нас одна», - пояснил депутат.

Получается, по теме “Закона о российской нации” в публичном пространстве согласия нет, а депутаты уже готовятся побыстрее отчитаться о его принятии в той версии, которая видится им наиболее адекватной. Ситуация, конечно, “своеобразная”, но ничего удивительного или неожиданного в ней нет.

Внезапное появление на свет инициативы о "российской нации" и стремление соответствующего парламентского комитета побыстрее превратить ее в конкретный законопроект говорит нам о нескольких важных вещах. Во-первых, власть чувствует, что в России есть идеологический кризис, который в перспективе может стать угрозой действующей управленческой системе. Очевидно, Администрация Президента резонно посчитала, что одной идеологемы "Есть Путин – есть Россия" для выхода из этого кризиса совершенно недостаточно.

Администрация президента

На фоне экономической стагнации и продолжающегося падения доходов населения появилась превентивная необходимость дать ответы на ряд вопросов. «Что всех нас объединяет как народ?», «Ради чего мы готовы терпеть санкции и снижение уровня жизни? Почему мы должны сплотиться именно вокруг сегодняшней правящей элиты?».

Представляется, что “Закон о российской нации” является некой альтернативой идее "Русской весны". Весной 2014 года получил популярность дискурс о том, что во главу угла должны быть поставлены интересы русского народа и их защита на территории постсоветских стран. Глобальной целью "русского движения" виделось воссоединение русского народа, разбросанного, волею судьбы и “Беловежских соглашений” по всему постсоветскому пространству. Таким образом, экономические трудности и международная изоляция оправдывались тем, что Запад мешает нам в достижении этих масштабных целей.

Акция в поддержку "Русской весны"

Теперь нам предлагают другую идеологию – создание "российской нации". Речь идет о политическом проекте наподобие "американской нации" или "советского народа", то есть подразумевает подчинение этнической идентичности государственной (она же национальная), где главной ценностью становятся интересы обладателей российского паспорта, вне зависимости от их происхождения. Важно понимать, что "нация" в современном научном дискурсе (Бенедикт Андерсон, Эрнест Геллнер, Анна-Мари Тьесс) это искусственно сконструированная политическая общность, которая становится живым субъектом только через длительный временной отрезок.

Построение "наций" давно концептуализировано в политической социологии. В плане идей мы возвращаемся к 80-м и 90-м годам XX века. В научном плане речь идет о том, чтобы понять, что такое “нация”, какие ее атрибуты, как ее ее сконструировать, чем она отличается от “этноса”. В медийной поле ставить вопрос о нации, - значит снова переживать 1993 год и обсуждать химерный “многонациональный российский народ”. В области практики это возвращение к периоду XVII-XX веков, когда в Европе формировались национальные государства Etats-nations.

Европа в конце XIX века

При этом сегодня в российском общественном дискурсе конкурентом концепции "российской нации" является "евразийская" теоретическая модель, которая признает за каждым этносом право на собственную культурно-правовую субъектность без превалирования “гражданской” идентичности, при условии признания этим этносом нерушимости территориальной целостности российского государства. На практике в России "евразийская" модель отчетливее всего существует в Чечне, где местные власти адаптируют законы под местный ментальный и этнический уклад.

Чеченская лезгинка

В большинстве регионов России инерционно стагнирует развивается проект "российской нации". Новый закон, как видится, призван покончить с этой “идеологической вольницей” и сделать процедуру определения идентичности жителей России более гомогенной.

Однако главный вопрос никуда не исчезает: как сделать русских, татар, бурят и других жителей "россиянами" не по паспорту, а по самоидентификации? Задача может потребовать столетий, она не была решена даже в идеологически тоталитарном СССР. Кажется, что сегодня в России эта задача ставится узко в рамках государственной информационной политики, что не может дать каких-либо видимых результатов в ближнесрочной перспективе.

Закон о "российской нации" обречен на провал и никак реально не отразится на жизни народов России, если он призван исключительно залатать дыры, вызванные отсутствием стратегического курса.

Кроме того, вызывает беспокойство терминологическая каша, которая присутствует в головах у авторов инициативы “о российской нации”. Согласно мнению главы экспертной группы и по совместительству завкафедрой РАНХиГС Вячеслава Михайлова, “российская нация" — это термин не гражданско-политический, а этнический”. Но если обратиться к общепризнанному мировому классику Бенедикту Андерсону, то мы прочитаем, что “нация - это воображенное политическое сообщество”, у которого исторически есть / был этнический стержень (например, англо-саксы в США), но не более того.

Вячеслав Михайлов

То есть в мировой науке все устроено ровно наоборот, чем в голове у г-на Михайлова. При этом Михайлов также говорит, что есть некий “этнический народ Российской Федерации”. Если подходить строго формально, то это означает, что у всех граждан России одинаковое происхождение (или же вера в это), один язык и одна культура (именно это и есть корректное определение этноса).

Это абсурд как с точки зрения реальности, так и с точки зрения политической социологии. Пока этот абсурд не будет изъят из публичного обсуждения, попытка заместить “Законом о российской нации” отсутствие стратегического курса для российского государства и хаос моделей самоидентификации, имеющихся у его населения, будет обречена на провал.

Степан Василенко
Алексей Сидоренко